война литературных кланов, столь мудро предвиденная
марксистами, началась. время разведки («вы, Прилепин,
аэропортовский, а вы, сударыня-с, далеки от народа, и
кстати, пойдемте все пить чай к барьеру, кто у нас сегодня
по расписанию самый великий поэт? хоть мы сами аэропортовские,
но Быков) миновало. наступила пора активных действий — абордаж,
казни пленных. поэт Емелин разрядил свой ревОльвер в сторону кучки
жалких отщепенцев, представляющих чуждую
нашему человеку «актуальную поэзию». для тех, кто понимает,
это неожиданностью не стало. прост товарищ Емелин,
но есенинской простотой прост. баре из салонов, всякие
пидарасты в жабо и мамзельки в штанах, думали, что мужик
на сезон в Пихтесрбург заехал — как он сам сказал — надысь
доколе бочке сплавом по Яузе не сколдыбятся и с Петькой
на зиму в Салехард за песцом закатиться позволено будет.
ну, погремит колоконцем, сезон же — не надоест, думали баре.
а человек навсегда приехал, Мир Покорять приехал. да, хитрован.
но ведь русский такой, у русских иваны-дураки только в сказках бывают.
а настоящий русский так на колу покрутит, что бухарские евреи
или кто там чемпион по этому виду спорта в Азии — только рты раскроют.
кто победит, товарищи? мы, марксисты, говорим — конечно,
лагерь поэта Емелина. дело даже не в большей жизненной силе Емелина,
которая очевидна (я говорю о человеческой, а не поэтической) — общеизвестно,
что мы не склонны преувеличивать роль личности.
дело в том, что, если перевести Маркса на что-то возвышенное -
предпосылки созданы, и труба прозвучала и звезда зажглась и времена настали
одним сожрать других. по человечески меня это огорчает. как человек простой и
скабрезный люблю я поэзию гражданскую, как бронзовый призер олимпиады Молдавии
по русской литературе (да, списал) — склонен выискивать утешительные алмазы в
поэзии актуальной. но Боливар двоих не вынесет, поэтому выстрел в Сараево прозвучал.
сарынь на кичку. и знаете, товарищи. я вот только сейчас подумал. а ведь хорошо иметь
домик в деревне. подальше от общественных процессов. даже марксисту:)